- Расскажите, пожалуйста, как вы начали писать детскую литературу?
- Этот вопрос мне часто задают на встречах. Ответ у меня такой: я начала писать, когда у меня случилось шестое сотрясение мозга (смеётся). Это действительно формально так, потому что у меня наконец-то появилось свободное время (целых десять дней!), мне надо было лежать в тёмной комнате, ничего не делать – ни читать, ни смотреть, ни общаться. Оставалось только находиться наедине со своими мыслями. И вот тут появился какой-то такой толчок. Была написана первая «ускользнувшая» сказка, а позже это превратилось в цикл «Ускользнувшие сказки». Это была моя первая опубликованная работа в детском юмористическом журнале «Фонтан». Для меня это было невероятным чудом. Я и журнал этот любила, и юмор тоже. Так что оказаться на страницах такого издания было для меня настоящим подарком в жизни, и даже перестала расстраиваться, что получила то самое шестое сотрясение, раз оно привело меня на такой путь. Ну, а потом, благодаря этому началу, произошли разные знакомства в литературном мире. Я познакомилась с Михаилом Давидовичем Ясновым, который первым уделил мне огромное количество времени (целых два часа личного разбора стихов), и я поняла, что детская поэзия – это очень серьёзное дело, и что ни за что на свете к ней больше не приступлю, это очень сложно и, вообще, не моё. Целых три дня я эту мысль как-то переваривала, а потом начала работать и применять те советы, которые дал Михаил Давидович, и мне понравилось. Дальше больше – конкурсы, фестивали. Так и затянуло.
- Знаю, что у вас есть и стихотворные сборники, и проза. Второго печатается значительно больше. Почему? Чему вы сами больше отдаёте предпочтение: прозе или стихам?
- Стихи я пишу чаще, чем прозу, просто они не всегда доходят до читателя, так как издательства охотнее печатают именно прозу. Что поделать, у них тоже своя политика. А стихи хорошо пригождаются на встречах с читателями. Каждая книга – это мысль. Есть мысли, которые лучше выразить в стихах, и те, которые годятся для прозы. Если это долгий разговор, то здесь я, конечно, повесть напишу. Например, моя повесть «Верю - не верю». Можно ли вообще прожить на свете, говоря только правду? Можно ли не врать? У нас мир врущий, а я решила создать мир, в котором никто ни разу не врал просто потому, что незачем. Мне хотелось самой об этом порассуждать, так и получилась книга. То есть, сначала получилась рукопись, которую я показала, а издательство напечатало. Дальше начались какие-то обсуждения и споры на эту тему. Мне очень не хочется в своих книгах давать какие-то чёткие ответы – так должно быть, а так не должно быть. Мы все разные, смотрим на мир по-разному, и ответы у нас у всех тоже разные. И интересно как раз обсуждать такие вопросы, на которые нет однозначного ответа.
- Раз мы заговорили о содержании книг, то какие темы, на ваш взгляд, детям нравятся больше в литературе? Есть среди них любимые?
- Тут спрашивать надо, конечно, не меня, а детей, причём каждого в отдельности. И вы получите огромный список, потому что у каждого будет своя любимая тема. Кто-то любит читать о животных, кому-то безумно нравятся детективы. Стоило мне на занятии произнести, что «Баранчик» - страшная история, как все ребята 5-6 лет сразу заговорили: «Ой! Я хочу! Я хочу!». Хочется того, чего не хватает в жизни. Не хватает страшной истории? Возьму книжку, чтобы побояться. Не хватает в жизни детективов, загадок? Возьму книжку, где почувствую себя детективом. Хочется волшебства, каких-то необыкновенных вещей? Возьму фэнтези. Хотя, в фэнтези я, конечно, совсем не специалист, не пишу сама. Ещё мне кажется, что каждому человеку, конечно же, хочется читать о себе. Самое, наверное, интересное – это открыть книгу и вдруг узнать себя в герое, узнать ту ситуацию, которая была у тебя в жизни или происходит сейчас, а потом посмотреть, как можно из неё выйти.
- Каким образом художественная литература помогает в эмоциональном развитии ребёнка, на ваш взгляд?
- Прежде всего мы отделяем, конечно, книги прикладные от художественных. Если история получилась настоящей, если герои живые, если сама книга – это жизнь, то ребёнок её проживёт. А прожив жизнь с этими героями, если книга хорошая, он будет сопереживать, будет злиться, страдать от совершённой несправедливости, радоваться тому, что справедливость восстановилась, будет любить и дружить. Каждая прочитанная книга - это прожитая жизнь. Пусть эта жизнь не твоя, но героя, который стал тебе очень близок. И, конечно, это влияет на развитие ребёнка. Наша жизнь нас воспитывает, наша жизнь нас учит. Но при этом, я глубоко убеждена, что если писатель садится за стол с мыслью: «Сейчас я воспитаю своего читателя, сейчас научу, как надо правильно поступать, как любить маму и папу, беречь природу, правильно обращаться с животными!», то ничего не получится. Только халтура и фальш. Книга ни в коем случае не должна фальшивить. Писатель должен переживать те чувства, про которые он пишет, и тогда их потом будет переживать читатель.
- Поговорим о ваших книгах. Мы собрали все, которые есть в нашей библиотеке :) Какие из них у вас любимые и почему?
- Ну, например, книга «Кленовый лист, большой и чистый. Рассказы про Юльку». Этот сборник не так давно вышел, но начал составляться довольно давно, думаю, что больше 10 лет назад. Мне очень хотелось собрать в этих рассказах какой-то пазл, в котором показано, от чего зависит строение души человека. Здесь героине в первом рассказе четыре года, а в последнем – одиннадцать. Проходит целых семь лет. Она испытывает какие-то необходимые чувства, чтобы стать человеком. И в каждом рассказе происходит что-то важное, появляется какой-то кирпичик для строения души. Сначала это видно даже по названиям. Например, в первом рассказе «Как Юлька перестала бояться огня» ей удаётся преодолеть свой страх. И это очень важно, особенно для маленького человека. Или рассказ про то, как Юлька впервые влюбилась - это тоже очень важно. Как она впервые испытала ценность дружбы и испугалась, что её потеряет, как впервые прочувствовала на себе несправедливость и испытала счастье от восстановления справедливости, причём не только по отношению к себе, но и к компании. Ещё мне кажется очень важным вдруг осознать, насколько красива природа, и почувствовать единение с ней, испытать стыд, почувствовать себя героиней, совершившей какой-то подвиг, прикоснуться к чуду - стать и его соавтором, и поверить в него (рассказ «Новогодний подарок»). И ещё один важный момент для ребёнка – узнать о том, что человек смертен. Ни в коем случае нельзя это замалчивать. Жизнь и смерть едины, мы не можем искусственно отделить одно от другого и показывать только половину. Ребёнок потом всё равно сам разберётся и обидится, что его обманули. В общем, вот такие моменты, разбросанные по нашей жизни, нашему детству, мне захотелось собрать воедино и посмотреть, как оно получится.
- У вас есть две книги («Вектор пластилина», «Великолепная азбука»), в которых были использованы иллюстрации с вашими работами из пластилина. А в «Векторе пластилина» даже появляются детские фотографии вас и вашего старшего брата, насколько я знаю. Как появилась идея использовать именно их?
- Это была идея художника Давида Плаксина, который делал макет «Вектора пластилина». А я сделала всё, что зависело от меня: создала пластилиновые работы для этой книги. Ко мне домой приезжал фотограф, всё это снимал. Мой кот, кстати, туда тоже попал, и у него очень большой портрет получился, гораздо больше, чем мой (смеётся). А идея поставить наши с братом детские фотографии была не моей, но очень лестной и приятной для меня. И то, что мой брат тоже есть на этих страницах, мне очень нравится, потому что без него не было бы этой книги.
- А сюжет истории основан на вашей биографии?
- Какие-то моменты да. Но ведь творчество на то и творчество, оно пользуется материалом, который накопился за жизнь. Не каждая история, которая произошла в жизни, будет так выстроена, так интересна. И, конечно же, на материале надо создавать сюжет, создавать историю. И что-то чуть ли не дословно, например, как я впервые открыла коробку с этими вельветовыми брусочками пластилина, как выглядела эта коробка, какой на ней был нарисован тигрёнок, что я при этом подумала. Всё так и было на самом деле, хотя, я очень не люблю эту фразу. Но меня утешает то, что это лишь небольшие эпизоды из книги, и очень многое просто выстроено на этом материале, но не является прямым слепком из жизни.
- Как лепка из пластилина превратилась в ваше хобби, и вы стали использовать его в своих книгах и на занятиях с детьми?
- Когда я впервые открыла коробку с пластилином, то влюбилась в него. Он стал для меня тем самым волшебством, которого не хватает в жизни. У тебя нет жирафа? Открываешь коробку с пластилином, и вот тебе жираф. У тебя нет городка и жителей? Вот они, пожалуйста, все в коробке, только доставай. Так что я пластилину очень благодарна, и я его просто не оставила в детстве. Я вообще на встречах всегда даю всем желающим такой совет, что если есть то, что вы очень любите или любили в детстве, то берите это с собой во взрослую жизнь, не бросайте, не оставляйте своих любимых. Как говорится в сказках, они тебе ещё пригодятся.
- Смотрела ваши работы, они просто потрясающие! Насколько сложно научиться так детально лепить из пластилина?
- Те работы, которые можно увидеть в «Векторе пластилина», я старалась слепить таким образом, чтобы они были похожи на детские. Вот, например, попугай на пальме. Он абсолютно непроработанный, не детализированный, у него практически нет пёрышек. Когда я сейчас леплю попугая, то получается совершенно другая картинка. Для книги мне надо было вспомнить, как мы лепили в детстве. Например, технологию лепки синих зайцев, которых мы делали, когда мне было 8-9 лет. Ещё я вспомнила, какие квартирки мы лепили, как мы делали подушки, одеяла. Это всё было достаточно примитивно, но в то же время нам хотелось обустроить квартирку так, чтобы там можно было жить. Если это кухня, значит, в ней должна быть плита, если это плита, то у неё должны быть ручки, если холодильник, то обязательно с полочками, а на полочках должны лежать продукты и т.д. И вот это желание сделать всё, как в жизни, видимо, осталось со мной до сих пор. Я не чувствую себя художником, я по-прежнему чувствую себя человеком, создающим какой-то мирок, в котором должно быть уютно, симпатично и похоже на правду.
Если вернуться к вопросу о том, сложно ли этому научиться, то, конечно же, когда я провожу один мастер-класс детям, которые пока ещё не провели столько часов за пластилином, сколько я провела даже в детстве, то у них получаются работы совершенно другого рода. Но им всё равно может это понравится. Когда на мордочке мышонка ребёнок делает дырочку, прилепляет туда шарик, и получается глаз, а если ещё сверху на нём зубочисткой добавляет маленькую дырочку-зрачок, у него такая радость появляется в глазах и открытие: «А! Она на меня смотрит!». Вот в этот момент может начаться какая-то большая любовь к пластилину. Когда ребёнок за что-то зацепился и увидел в этом живое. А выглаживание деталей придёт позже. Для этого просто нужны терпение и умение видеть в кусочке пластилина что-то большее.
- Думаю, это хорошо способствует развитию детской моторики и интеллекта.
- Да. Вы знаете, я веду занятия с детьми в арт-студии «Чудо-феникс», вела раньше и другие группы. И я помню, как родители приводили детей с рассеянным вниманием, даже с задержкой развития, и возлагали очень большие надежды именно на то, что мы будем соединять шарики и лепёшечки между собой, создавать маленькие фигурки, активно работать пальцами, и это принесёт какой-то результат для развития. Я не врач, но я уверена, что вреда точно не будет.
- Можете поподробнее рассказать про работу в арт-студии «Чудо-феникс»? Какие есть группы, как проходят занятия?
- Это петербургская студия, находится на ул. Мастерской, д.3. Она не моя, там общее творческое пространство. Студия прекрасная! В ней много разных секций и кружков: музыкальных, художественных, театральных, есть группы на разный возраст. Можно привести туда ребёнка, посмотреть, что ему больше по душе, и записаться. Меня в «Чудо-феникс» пригласила Ольга Николаевна Шалагаева – директор, вдохновитель студии и потрясающий энтузиаст. Она не пропускает практически ни одно творческое мероприятие в Санкт-Петербурге и в Москве, часто бывает на фестивалях, на конкурсах, вручениях литературных премий. На одной из моих встреч она меня приметила и сказала: «Нам нужен такой человек». Группа у меня одна, туда приходят сейчас дети старшего дошкольного возраста и начальная школа. И у меня даже спрашивали мамы: «А вот мы в следующем году переходим в 5 класс, а вы нас возьмёте ещё на год?». Детям хочется продолжать ходить, потому что дело ведь не только в руках, в мелкой моторике, но и в общении во время занятия. Мы уже друг друга очень хорошо знаем, мы уже маленькая дружная компания, и это общение терять тоже не хочется. Ведь и в книге «Вектор пластилина» речь тоже в основном идёт об общении. Здесь нет инструкции, как лепить из пластилина, зато, пока дети лепят, они обсуждают очень много разных тем, и это интересно в первую очередь.
Ну, а для того, чтобы был повод собраться, я каждый раз приношу в коробочке какой-нибудь новый сюрприз. И вот в тот момент, когда я открываю крышку, достаю салфетки, которыми я укутываю игрушку, чтобы она не помялась в дороге, и, наконец, извлекаю оттуда то, что там сидит, дети в восторге, а потом у них у самих получается точно так же где-то на четвёртый год занятий.
- И напоследок. Что пожелаете своим маленьким читателям и их родителям? :)
- Я всегда желаю, во-первых, удачи, потому что всё остальное зависит от нас в большей степени, а удача – это подарок от жизни, который сваливается на голову, и надо его распознать, не пропустить и вовремя в нужном месте им воспользоваться. Знания, уверенность, успех мы получаем, когда учимся, работаем, стараемся – всё это от нас зависит. Кроме удачи.
А ещё я всегда желаю думать, думать и ещё раз думать. Думайте сами, не позволяйте никому хозяйничать в вашей голове.
Текст: Рябченко В.В., сотрудник детского отдела библиотеки «Точки зрения».
